Как только выкристаллизовалась главная идея - строи­тельство города и символ этого города - Колокол; Дракон как враг Ивана; духовная сила Ивана, олицетворенная Ге­оргием Победоносцем, - стало ясно, что спектакль может получиться очень интересным. Получается единая образ­ная система, связывающая все элементы действа. К сожа­лению, английская телевизионная группа достаточно не­удачно сняла представление. Мне понятно, почему у них ничего не получилось. Они не имели опыта съемки сюжет­ного действа - работали на рок-н-ролльных концертах. По­ставят двенадцать камер на разные точки, одни берут круп­ные планы певцов, другие - общие всей сцены и зритель­ного зала: дальше можно лупить по стандартной схеме. А

301

здесь - сюжет. Слева выходят одни герои, справа - другие, сталкиваются характеры, Дракон полыхает огнем... Они растерялись. Конечно, они никогда не признаются, что растерялись, но такого снимать им прежде не случалось...

Вообще подобного масштаба зрелища - редкость. Пол­торы тысячи участников действа на сцене или проходят маршем через зрительный зал. Верблюды, лошади - на шестьсот метров за сценой, почти до Москвы-реки, про­стирался постановочный лагерь с вагончиками, шатрами, складами, столовыми, туалетами.

Для меня этот замысел удался. Когда замысел верен, даль­ше все развивается по его внутренней логике. Я, правда, ничего не помню. Был в таком состоянии, нужно было столько держать в голове, что не мудрено и забыть. Но на­кладок существенных не было. И дракон был хорош. Глав­ное, за чем я следил, - лишь бы он не свалился!

Ужасно, что когда спектакль был уже сыгран, таможня потребовала разрезать на куски дракона. Чтобы он нико­му не достался. А он мог бы быть использован еще в сотне других представлений. Но надо было платить черт-те ка­кую пошлину. Денег, конечно же, не было. Юра Гришин, дорогой мой помощник, присутствовавший при том, как резали автогеном дракона, рассказывал, что не мог сдер­жать слез. Как будто убивали живого человека...

Господи, что за порядки в моей стране!

ДАША

Дети на дороге не валяются. Особенно красивые, умные и хорошо воспитанные.

Летом 1997 года незнакомый голос оставил мне на авто­ответчике послание: «Андрей Сергеевич, вы, наверное, не знаете, но у вас растет замечательная дочь и мама ее бед­ствует. Мама - Ира Бразговка». На этом неизвестный по­ложил трубку.

302

Ира Бразговка... Красивая, рыжеволосая, серо-голубогла­зая, застенчивая белорусска, шведско-ирландского типа, по­хожая на Лив Ульман. Она пела в ансамбле Дмитрия Покров­ского. В компаниях была молчалива. Ко мне привел ее Саша Панкратов-Черный, который вообще знал всех красивых женщин, какие есть в отечестве, а если по случайности не знал, то мгновенно в силу легкости характера знакомился.

С Ириной я познакомился накануне отъезда в Америку. В отношениях с женщинами мне вообще свойственна ак­тивность, так что роман у нас начался достаточно быстро. Она мне очень нравилась, но я понимал, что длительных отношений у нас быть не может, о чем честно ее предупре­дил. Помню, я предложил ей креститься, позвал к себе до­мой священника и он на кухне крестил ее. Мне казалось, что крещение даст Ирине новый смысл жизни.