Любовь может быть и абсолютно нечувственной, но все равно она связана с душевностью. Когда Андрей Тар­ковский стал приходить к выводу, что в картине не долж­но быть чувства, он сознательно поменял свою эстетику. Я помню его разговоры с Занусси о том, что в картине по-настоящему религиозной не должно быть чувства -должен быть дух. И в этом он совершенно прав: дух ли­шен пола, он не бывает мужским или женским, он надмирен, холоден, лишен температуры - душа же тепла. Ду­ховность и душевность часто путают. Это вещи разные. Андрей стал сознательно вытравлять в своих картинах душевность - они стали духовные. Я же полагал, что глав­ное в кино - начало чувственное, следовал в этом Бюнюэлю и Феллини.

335

В чувственных отношениях есть момент разрушения. Когда мы познакомились с Бернардо Бертолуччи, он пригласил меня на виллу, за город, собралась большая компания.

Мы вышли с Бернардо на балкон. Внизу на пляже рез­вились дети.

- Я сейчас пишу сценарий, - сказал Бернардо. - Это будет мой лучший сценарий! Что-то невероятное!

- О чем?

- О сексе. Ты знаешь, мне кажется, что секс - это убийство.

Действительно, в «Последнем танго в Париже» секс был показан как форма убийства мужчиной женщины. Но мужчина и сам убивает себя тем же. Секс и смерть -вещи взаимосвязанные, взаимозависимые.

Я не знаю в литературе описания лица мужчины в мо­мент физической близости. Знаю описания лица жен­щины, которая отдается. Почему? Может быть, потому, что при соитии женщина не видит лица мужчины, глаза у нее закрыты, а если даже и открыты, она все равно не видит. Женщина любит не глазами. Она любит телом и более всего - ушами. А мужчина видит. Он любит глаза­ми. Он смотрит на лицо женщины. Для него секс - это обладание, а в обладании есть разрушение. Бернардо го­ворил, что для него секс - это убийство и одновременно страх смерти.

Страх с детства живет в каждом из нас. Еще со времен алма-атинской эвакуации помню страшную картинку в книге - это был киргизский эпос «Манас». Изображала картинка волосатое чудовище с клыками и рогами. Я все время чувствовал, как она меня тянет к себе. Листаю книгу, точно знаю, где находится страшилище, еще страница - и увижу его. Сердце холодит от предощуще­ния жути, но все равно что-то подталкивает перевернуть лист, коснуться жгущего ледяным холодом, бьющего в сердце ужаса. Знаю, что потом не смогу заснуть, но все

336

равно желание испытать этот непереносимый страх сильнее меня...

Страх... Неприятное чувство. Ты оказываешься перед лицом чего-то, известного или неизвестного, что сильнее тебя. Ты ощущаешь свою малость, беззащитность, под­властность этой силе. Что ты рядом с ней? Что ты мо­жешь? И все же, думаю, это великое чувство - страх. Оно заставляет человека напрягать все свои силы, фантазию, изворотливость, желание не поддаться, выстоять. Если не победить эту силу, то обмануть. Найти выход.