Сквозь маскарад "авторских театров", изображенный с явной иронией и даже сарказмом, проступает абсурдный, но, увы, такой узнаваемый мир. Здесь знаменем становится... колбаса, которую вскоре кто-то крадет; здесь останавливается убитое монотонностью время ("Куранты бьют, но это ни фига не значит", — восторженно скандируют друзья); здесь все пространство съеживается до заколдованного круга безмятежной необязательности действий, по которому в поисках увеселений, как заведенные, наперегонки кружат герои. Это мир, где разрушены моральные ориентиры и где телевидение, отражая, фальсифицируя и мистифицируя реальность, не покидает человека ни на минуту, не-

отступно следует за ним по пятам, так что уже трудно понять, человек управляет им или оно — человеком.

Но телевидение еще и расширяет границы домашнего мирка, вскрывая не всегда осознаваемую им связь с жизнью и судьбой планеты. Потому так часто в безмятежное веселье любителей сладкой жизни, в шумный маскарад авторских театров, в отчаянное дуракаваляние, как вспышки молний, врываются телекадры, на мгновение высвечивающие смысл происходящего: корчится в мучительных судорогах юная наркоманка, инквизиторы сталкивают неугодных в зловонную яму, современный Христос протягивает страждущим пакетик с "кайфом"... Мир спятил. Ослепительно белое поле телеэкрана раскалывается черными трещинами букв названия одного из хитиловских фильмов — "Волчье логово". Волчье логово вместо планеты людей. Но герои все продолжают метаться в поисках увеселений, хотя уже прозвучал сигнал тревоги и первые симптомы подступающей болезни беспокоят самого неутомимого из трех друзей. Пройдет совсем немного времени, и вся троица, умирая от страха, лихорадочно начнет искать того, кто заразил их неизлечимой болезнью. И вспомнят об иностранке, наркоманке и великосветской шлюхе — случайной любовнице красавчика Пе-пы. А может, и правда иностранцы с Запада - виновники всех бед? Откуда же, как не от них, эта жуткая зараза? Если очень хочется, можно сделать и такой вывод. Лента X. предоставляет веер возможных вариантов ответа. Это в духе ее картин: предлагая зрителю некие альтернативы, заставить его, подобно сказочному герою на развилке дорог, делать выбор, тщательно анализируя имеющиеся возможности.

Несколько особняком (по форме, но не по глубинной направленности) среди фильмов 80-х гг. стоят документальная лента пронзительной красоты и экспрессии о стариках, сохраняющих несгибаемую волю к жизни даже на пороге смерти, "Время неумолимо" и снятый по заказу итальянского телевидения для цикла телефильмов о европейских городах - столицах культуры документальный фильм "Прага — беспокойное сердце Европы". Пронизанный тревожными видениями, отмеченный загадочностью и таинственностью, последний воссоздал мифологию тысячелетнего магического города, остающегося — вопреки всем нашествиям — исконно чешской метрополией. Снятая в 1984 г.,