Во всех этих фильмах лишенная интриги хрупкая драматургия строится с помощью цепочки дробных событий, представляющих собой не только по-настоящему смешные гэги, не только эпизоды, плетущие нить сюжета в ранних картинах Ф. и заполняющие лакуны "story" в его американских работах, но еще и мини-драмы и мини-трагедии, раскрывающие характер, психологию и человеческую судьбу персонажей.

Картину "Отрыв" Ф. пришлось снимать "за хлеб и крышу над головой", т. к. киностудии "Юниверсал" пришлось откупать и Ф., и сценарий у "Парамаунта". Как и в чешских фильмах, режиссер создает безжалостный портрет поколения взрослых с их эгоцентризмом, беспомощностью и инфантильностью. Ленту посмотрели сотни тысяч американцев, но бестселлером она не стала. Ситуация в прессе напоминала ту, что обычно складывалась в Чехословакии после выхода каждого нового фильма режиссера, когда Ф. обвиняли в безжалостности, жестокости и бесчеловечности. Его комедии открывали публике жесткую и нелицеприятную картину реального положения дел, разрушая официальную мифологию и привычное видение. Тоже произошло в Америке, где режиссер решил коснуться самой чувствительной струны нации, поколебать один из самых устойчивых мифов — об американской семейной идиллии. Известный американский кинокритик Джон Саймон опубликовал статью "Форман против человека", где назвал "Отрыв" "античеловечным, высокомерным и подлым". Фильм все же стал призером Каннского кинофестиваля 1971 г. (Специальный приз жюри), и Ф. получил возможность участвовать в съемках Олимпиады в Мюнхене.

Кинопроект "Глазами восьми" создавался международным коллективом, куда помимо чеха Формана входили англичанин Шлезингер, русский Озеров, шведка Цеттерлинг, американец Пени, японец Итика-ва, француз Лелуш, немец Пфлегер. Единственным условием, поставленным перед мастерами, был метраж, не превышающий 8—12 минут. Ф. выбрал десятиборье. Скорее всего, потому, что материал давал возможность взглянуть с разных сторон на спортсменов, вынужденных демонстрировать себя не только в любимых дисциплинах, но и в тех, где они относительно слабы, но из последних сил стараются доказать свою "избранность", как это делали молоденькие певицы в "Конкурсе" или участницы конкурса красоты в "Бале пожарников".

На минимальном кинематографическом пространстве из "кусков" документально зафиксированной реальности Ф. создает метафору человеческой жизни с ее жестокостью, глупостью, комичностью, наивностью и фанатизмом. Высокое и низкое борются и сосуществуют рядом, лишь на миг одерживая победу друг над другом. Остроумный монтаж

музыкальных из Баха, тирольских напевов и бравых прусских маршей неотделим от изображения. Сталкиваясь с изобразительным рядом, музыкальные фразы создают новые смыслы, окрашивая изображение то сарказмом, то иронией, то сочувственным юмором, задают ритм, увеличивают эмоциональный заряд фильма, придавая ему вневременное звучание. Эта небольшая лента стала переходом к истинно американскому периоду.