Эксцентрика приема и материала

О фильмах Киры Муратовой

Фильмы Киры Муратовой не требуют какой-либо расшифровки. Зачастую та или иная их интерпретация наталкивается на какую-то неловкость неуместности. Перед нами фильмы, которые, собранные вместе, представляют собой некоторое высказывание, достаточно ясное, чтобы не путаться в толкованиях, и в то же время с большим трудом переводимое в речевой план.

Попробуем воздержаться и от поиска интерпретаций, и от возможных суждений по поводу значимости того или иного фильма в творческой биографии Муратовой. Такого рода размышления невозможны без предварительного прояснения оснований особого киноязыка, которым пользуется Муратова. Интерпретация всегда имеет дело с уже состоявшимся языком, где закон построения высказывания известен. Интерпретируя, мы заранее знаем место, где должен находиться смысл. Это может быть как некая "идея отдельного фильма", так и "идея всего творчества автора". В любом случае мы не в силах выйти на проблемы языка, пока не примем смысл в качестве эффекта, равноправного с эффектами нашего естественного восприятия. Это тем более важно, когда перед нами такая материя, как кино, для которого "язык" по-прежнему остается проблемой. 205

Олег Аронсон. Метакино. © Издательство "Ад Маргинем", 2003

95

Янко Слава (Библиотека Fort/Dal || http://vanko.lib.ru

96

Начнем с того, что Муратова — формалист. Это с каждым ее новым фильмом требует все меньше доказательств. Более того, ранние фильмы Муратовой оказываются сегодня крайне интересны именно с формальной точки зрения, как своеобразное отлаживание приемов, которые позже заживут уже самостоятельной жизнью, которые станут отточенными и самодостаточными, перестанут отсылать к чему-то более значимому, нежели сам прием.

Таким образом, на вопрос, в чем же состоит формальный поиск Муратовой, можно ответить примерно так: в настойчивой эксплуатации бессмысленной стороны приема. Иными словами, здесь налицо не только проблема остранения в кино, что само по себе уже заслуживает отдельного обсуждения, но вещь еще более сложная, которую можно выразить вопросом: что есть остранение без его связи со сферой поэтического?

Именно с поэтической составляющей языка связывается остранение в литературе Виктором Шкловским. Именно через понятие остранения дается им формалистическое понимание искусства. Подобным же образом прием, акцентирующий внимание не на смысле сообщения, но на самом сообщении (на его материальной природе, на сфере означающего), связывается с поэтической функцией языка Романом Якобсоном в работе "Лингвистика и поэтика". И мы уже естественно, опираясь на исследования формальной школы, готовы сделать заключение о поэтическом характере кинематографа Муратовой при первой же встрече с приемом, к тому же на себя указывающим. Но не будем торопиться.