Фильмы быстро стареют. Этому факту никак не противоречит то, что существует кино, которое не устаревает. И это кино — не отдельные фильмы. Просто есть различия, на которые сразу хотелось бы обратить внима-187

ние. Они становятся существенными, как только мы имеем дело с объектом, не вписывающимся в "школу", "направление", "традицию" и вместе с тем обладающим какими-то неочевидными, но несомненными собственными признаками, которые мы еще не осознали как общие, как принадлежащие особому чувственному строю еще не имеющему (а может и не требующему) слов для самоописания. В данном случае имеется в виду, возникший уже после "великого кино" и "великого стиля" советский фильм, некоторый его обобщенный образ, сформированный разнородными эффектами восприятия.

Вернемся к неочевидным различиям, которые заданы словно случайно. Их два: между кино и фильмом, между старением и устареванием. Различия эти несущественны до тех пор, пока мы не акцентируем внимание на той слабой ноте, которая позволила нам сделать из различия предмет для разговора. До тех пор пока мы не ощущаем, что слово "кино" лучше передает целостность, а "фильм" — частность, что "старение" связано с историей, заявляющей о себе в каждый момент, а "устаревание" предусматривает лишь одну точку — настоящее, настоящее нашего чувственного восприятия.

Итак, после того, как закончилась эпоха советского кино, началось время советского фильма. Достаточно бессмысленно проводить какой-то конкретный исторический рубеж, хотя есть такие ленты, что каждый кадр в них — это напоминание о конце того замечательного феномена, каковым было советское кино. Просто в данном случае "конец кино" — всего лишь забвение особого пафоса, и прежде всего пафоса Великой Истории, того пространства, где возможно развитие, сознательное преобразующее движение.

Динамику величия очень трудно поддерживать, поэтому "школы" существуют недолго. Однако история загадочным образом складывается именно из них. Эти недолговечные импульсы киносознательности, киноактивности диктуют свою логику. Диктуют ее самой истории кино.

Но, помимо истории кино, есть множество фильмов, или вовсе лишенных претензии на величие, или в силу каких-то причин неспособных предъявить этот порыв. Для них

Олег Аронсон. Метакино. © Издательство "Ад Маргинем", 2003

87

Янко Слава (Библиотека РоИУРа) || http://vanko.lib.ru

88

такая история — невозможность родиться.

188

Ведь фильмы слишком быстро стареют. Иллюзия, что фильм рождается во время съемки, во время премьеры, во время вручения премии его авторам. Рождение фильма происходит тогда, когда он становится кинематографом. Иными словами, обретает возможность быть историей, быть всегда современным, не стареть, а всего лишь устаревать, архаизироваться, покрываться патиной величия, еще более удостоверяющей ценность.