Фильм Александра Сокурова "Телец" обращается к фигуре Ленина. Показан один из обычных дней жизни больного вождя в Горках незадолго до его смерти. После того как в предыдущем фильме Сокурова "Молох" был кинематографически воссоздан повседневный облик Гитлера, ленинская тема уже не кажется откровением. Это уже явно не только Ленин, но прежде всего некий сокуровский проект по проникновению в невидимую жизнь идолов. Однако рассматривать "Телец" только как продолжение проекта не совсем корректно по многим причинам. Во-первых, формального критерия (предъявления идола в качестве человека) явно недостаточно, что подтверждают и сами фильмы, которые даже в рамках этой общей темы скорее дают повод усомниться в ее принципиальной важности. Во-вторых, Сокуров — режиссер с вполне состоявшейся манерой и кинематографической позицией, что делает его последнюю работу включенной скорее в личный режиссерский проект, нежели в задуманную серию фильмов о вождях.

И наконец, Ленин в качестве персонажа - это больше, чем тема. Это -сложный комплекс социальных неврозов, который не так просто может быть нейтрализован политической беспристрастностью или незаинтересо-173

ванностью взгляда. В случае с Гитлером ситуация была не такова, поскольку исторически и социально Гитлер уже давно наделен всеми чертами дьявола, что невольно вынудило "Молох" быть фильмом политическим в самой своей попытке концентрации на " человеческом" в том, что давно стало абстракцией, образом Зла. Ленин менее однозначен и как исторический персонаж, а уж тем более в своей советской кинематографической иконографии, где уже было совершено немало попыток его очеловечить. Поэтому акцент вынужденно, хотя и неявно, все-таки смещается в сторону от Ленина-человека, что так легко было бы усмотреть в фильме после "Молоха", в сторону Ленина-почти-уже-не-человека, полубезумного, больного, умирающего. Именно в этом переходе от жизни к смерти удается найти то узкое пространство, где образ Ленина уходит, с одной стороны, от своей мощнейшей символической составляющей, а с другой — от всех тех многочисленных вариантов "живого" Ленина, созданных

Олег Аронсон. Метакино. © Издательство "Ад Маргинем", 2003

81

Янко Слава (Библиотека £ог1/Оа) || http://vanko.lib.ru

82

советскими кинематографом, литературой и даже исторической наукой. (Надо признать, что ускользание привычного образа Ленина сделано Сокуровым мастерски, поскольку зрителю ни в один момент не дают забыть о том, что перед ним именно Ленин, очень похожий на того самого Ленина, к которому привык зритель, и гримом, и игрой актера Мозгового, тонко и ненавязчиво воспроизводящего все положенные актерские штампы, необходимые в данном случае.)

И возможно, что удача Сокурова заключается именно в том, что ему удалось сделать Ленина не столько одним из героев задуманной серии, сколько персонажем собственной кинематографической страсти, каковой с самых первых его фильмов была смерть1. При этом подчеркнем, что смерть является именно и прежде всего кинематографической страстью Сокурова. Возможно даже, что эта постоянная настойчивость в освоении смерти средствами кино, это навязчивое стремление ко всему мертвому в мире, ко всему, что должно быть мертво, именно в "Тельце", как ни в каком другом сокуровском произведении, открывает те оживляющие силы движения, в которых фильм ежесекундно преодолевает смерть. Речь идет не только о разнообразных образах, в которых смерть присутствует в кадре, в которых она становится своего рода персонажем (трюком, сюжетом или 174