314

в Екатеринбурге книг были сочинения отца Сергея Булга­кова, Александра Меня, Шмемона, Соловьева. Да, эти люди толковали христианство нетрадиционно, но они помогали людям понять Бога, а не догму. Грустно смотреть, как у ду­ховных лиц скучнеют и опускаются долу глаза, когда гово­ришь что-то, противоречащее их догме. С этого момента ты для них враг. В России на этом разговор кончается.

Один неглупый человек сказал в прошлом веке: люди выстраивают между религиями стены, которые не могут достать до Бога, ибо Бог, который наверху, неделим. Он смотрит на эти стены и улыбается...

Мне закрадывается в голову еретическая мысль. Когда мы говорим о братстве, взаимопонимании между народа­ми, единении человечества, о котором мечтали творцы утопий, христиане, коммунисты, артисты, музыканты, Джон Леннон и Людвиг ван Бетховен в 9-й симфонии, что мы имеем в виду под всем этим? Что может объединить людей, если интерпретация - хочу подчеркнуть: интерпре­тация Божественной истины - у разных конфессий стано­вится основой для уничтожения, подавления, вражды? Раз­ве не является единственным спасением, во всяком случае, реальным выходом попытка примирения разных конфес­сий? Я говорю о подлинном примирении - не о благочин­ном сидении за круглым столом, а полной, от сердца иду­щей терпимости друг к другу.

В общем-то воинствующих конфессий не так много: в христианстве - православные, в исламе - шииты (но не суфиты и не сунниты), в иудаизме - хасиды. Эти три кон­фессии с точки зрения геополитической конфронтируют в той части мира, которая есть не только постоянный ис­точник напряжения, но тлеющий очаг, из которого совсем внезапно может вспыхнуть термоядерная катастрофа.

С концом холодной войны мировая политика вошла в новую фазу. Основные источники конфликта будут уже не идеологические и, скорее всего, даже не экономические. Думаю, они будут культурные. Конфликт культур - это, в

315

сути своей, конфликт разных мировоззрений, формирую­щихся, в первую очередь, религиозными идеалами. Не обя­зательно дело придет к мировой войне - опыт двух миро­вых войн вполне достаточен, чтобы понять бессмыслен­ность третьей, - но ядерная катастрофа возможна вполне.

Увы, в наступающем веке - я говорил об этом в преды­дущей книге - могут стать повседневностью религиозные, расовые и племенные войны. Это видно уже и сейчас: ны­нешний век есть предвестие века завтрашнего. В Югосла­вии мусульмане с невероятной жестокостью убивают пра­вославных, православные с не меньшей жестокостью и вар­варством истребляют мусульман.

XXI век уже не впереди. Мы уже живем в нем. Мы уже свидетели всех его главных проблем. Мы просто еще не знаем, как и в какую сторону они будут разрастаться.

Не вся жестокость в мире творится во имя Бога, но, как ни печально, большая ее часть. Речь не только о конфлик­те между христианами и мусульманами, не менее опасен и конфликт между христианами православной, западнокатолической и протестантской ветвей. Всюду следы культур­но-религиозных конфронтации.