Были у нас такие времена, когда я стоял перед ней на ко­ленях и говорил: «Марьяна, я хочу, чтобы ты была с нами на Новый год». Она отказалась, у нее были другие планы. Марьяна курила, что мне не нравилось, вела неспортив­ный образ жизни, что мне тоже не нравилось, была очаро­вательна, что мне очень нравилось. Она была вся такая легкая, непредсказуемая, небесная! Была и такой же сейчас осталась - добрая, безалаберная, с детскими маленькими руками, с бесшабашным хипповым пренебрежением к ус­ловностям жизни. А рядом была девочка с раскосыми, гра­неными, как стаканы, глазами, уже покорившими зрите­лей в «Алых парусах»,- Настя. Ребенок! Шепелявый ребе­нок! Очаровательный. Конечно, эти сестры были звезды. Уже надвигался «Гамлет», где Анастасия сыграет Офелию. Впрочем, в то время мы думали, что «Гамлет» не состоится и что Смоктуновский сыграет Андрея Рублева.

133

В те годы тусовки происходили по квартирам. После двенадцати посидеть было негде, кроме ресторана вну­ковского аэропорта. К нам домой приходило каждый вечер человек пять или восемь.

Однажды за Марьяной с огромной легкостью начал уха­живать Смоктуновский. Они сидели у нас, вели нежный разговор, я почувствовал себя лишним. Пошел на улицу, сел в садике, поглядывал на окно, за которым были они. Было больно, но и очень сладко. Я был очень ревнив, очень влюбчив, хотя не знаю, любил ли по-настоящему...

Уже надвивался на меня поезд, называемый «женить­ба». Уже стали об этом поговаривать. В моих же планах этого не было. Помню, я вел машину, не мне принадле­жавшую: жена одного профессора взяла ее у своего мужа, еще ехали Марьяна и мой приятель.

- А почему бы вам, друзья, не жениться? - сказала жена профессора.

От смущения я повернул руль - повернул очень неакку­ратно, кто-то в меня врезался. Так окончился этот роман.

Зато у моего младшего брата, который след в след шел за мной, начался роман с Настей. Была замечательная свадьба. Помню Никиту с длинными волосами, с бакен­бардами (бакенбарды тогда были в моде), в клешах, Настю с навороченными на голове халами на этой очень озабо­ченной, очень светской свадьбе в ресторане «Националь».

Вертинские остались в нашем доме, в моей жизни. Во-первых, потому, что ходил по дому сын Насти и Ни­киты, который очень похож на Вертинских.

Быть может, любить по-настоящему мне слишком ча­сто мешала программа самоконтроля, очень все-таки во мне сильная. Поэтому и наркотиков никогда не прини­мал. Точнее, это случалось крайне редко.

Однажды - это запомнилось - в Париже, у Аньес Вар­да. Мы собрались у нее по случаю приезда Джека Николсона. В этот день в кафе я увидел женщину потрясающей красоты. Она казалась немного похожей на Грейс Келли.

134

А какие ноги! Я просто обалдел. Сердце захолонуло, я сел рядом за столик, думаю, как бы начать разговор.