Легендарный трансвестит Дивайн (Глен Милетед) живет в автоприцепе со своей престарелой матерью Эди (Эдит Масси), обожающим цыплят сыном по имени Крекере (Дэнни Милз) и «попутчицей» Коттон (Мэри Вивиан Пирс). В одной бульварной газете Дивайн назвали «развратнейшим человеком в мире», и она очень хочет сохранить за собой этот титул.

Конни и Реймонд Марбл (Минк Стоул и Дэвид Локэ-ри) — странная белая парочка, подонки в шмотках haute couture (если вы в состоянии представить себе такое сочетание) — завидуют известности Дивайн. Самыми развратными мерзавцами они считают как раз себя, подтверждая это среди прочего тем, что ездят по улицам города в поисках девушек, путешествующих автостопом, кото-

178

рых насильно увозят, держат у себя в подвале и заставляют своего несчастного дворецкого Ченнинга (Ченнинг Уилрой) оплодотворять их. Все это лишь начало целой преступной цепочки, которая включает в себя продажу родившихся младенцев лесбийским парам, организацию на вырученные деньги системы распространения героина в городских школах и учреждение сети порнографических магазинов. Вам все еще интересно?

За полтора часа мы становимся свидетелями искусственного оплодотворения, орального секса между кровными родственниками, обувного фетишизма, сцены с голым мужчиной, поднимающим ноги так, что в объектив попадает его анальное отверстие, расширяющееся под песню Surfin' Bird, сцены изнасилования, во время которой убивают живого цыпленка, и легендарной «сцены с поеданием собачьего кала». Ну, что скажете теперь?

Приговор «упражнение в дурном вкусе» — явное преуменьшение. Картина «Розовые фламинго» содержит изображение почти всех мыслимых извращений. Но в этом заключается и причина цельности фильма: если уж вы решились на этот шок, почему бы нэ досмотреть все до конца?

Показ извращений в этом фильме примечателен тем, что актеры явно не испытывают никакой неловкости. Кажется, что они ничуть не осуждают содержание, а режиссер ни з чем не принуждает их. Все, кто населяет мир «Розовых фламинго», чувствуют там себя прекрасно.

Уотерс никогда не забывает о философском подтексте происходящего на экране, что впоследствии станет рассматриваться как отличительном признак всех его работ: он выдвигает на первый план самые отталкивающие, самые низменные стороны человеческой натуры и относится к ним как к нормальным, почти привычным. Очевидно,

17S

что «извращения» стали выразительным средством, отсюда та легкость, с которой персонажи фильма переходят границы дозволенного. Для них вообще нет границ, они ни в коей мере не разделяют привычную для зрителей систему ценностей и не считаются с ней. В большинстве фильмов, где изображаются отклонения от общепринятых норм, это делается для того, чтобы шокировать зрителя или пощекотать ему нервы. В «Розовых фламинго» извращения составляют саму ткань фильма.