- Нет нет. Мы должны его увидеть.

- Ну ладно - неохотно сказал менеджер. - Постараемся дня через четыре приехать.

Прошло четыре дня. Мы с продюсером сидим ждем подъезжает машина из нее вынимают человека. Видно что он под наркотиком - ничего не соображает выпученные предкоматозные глаза какие-то малосвязные слова-меж­дометия ноги не идут двое несут его на руках - один из них сам менеджер.

- Я же говорил вам что он не ездит.

- Спасибо спасибо - сказали мы. - Увозите его. Как-нибудь обойдемся.

Погрузили его обратно в машину и отправили назад в Майами.

Решили звонить Эдди Банкеру. Он сразу же произвел на меня замечательное впечатление. Мощный череп рысьи глаза мужественное лицо теперь уже знакомое зрителю (я снял его в «Поезде-беглеце» позднее - в «Танго и Кэш» а потом уже его снял в роли бандита Тарантино в «Беше­ных псах» - он оказался способным актером) сипловатый мягкий голос. Бесконечно курит сигары. Что-то в его об­лике напомнило мне Василия Шукшина... Первая мысль: «Какой же он бандит?!» Но когда он предложил съездить в центр Лос-Анджелеса на рынок многое стало мне ясно.

194

- Ты что? - изумился я. - Ночь! Убьют за копейку!

- Не бойся! Ты же со мной! Любой бандит в Америке меня знает.

Действительно, его знали многие, и не только банди­ты. Он был легендой. В тюрьме он просидел семнадцать лет, начал там всерьез читать - Киркегора, Шопенгауэра, Толстого, Достоевского, там же написал и первую свою книгу — она была издана еще до того, как он вышел на свободу. Права на книгу купил Дастин Хоффман, запус­тил по ней фильм, сам снимался в главной роли. Когда Эдди выходил из тюрьмы, съемки уже шли полным хо­дом, слава его гремела. К выходу подкатили лимузин, вся тюрьма скандировала: «Эд! Эд! Эд!» Для заключенных он был героем, воплощением их мечты. Прямо от тюрем­ных ворот Банкер поехал на съемочную площадку к Дас­тину Хоффману...

Вся жизнь Банкера была связана с Голливудом. Он по­мнит это место еще в 40-е и 50-е. В тюрьму первый раз попал за наркотики. Выйдя на свободу, в тот же день по­участвовал в ограблении банка, в тот же день был аресто­ван, загремел еще на 7 лет. Об этом, кстати, он как бы ми­моходом пробрасывает в «Поезде-беглеце».

К нему очень хорошо относится один из крупнейших американских прозаиков Уильям Стайрон, очень ценит его как писателя. Но у меня подозрение, что подоплека этой симпатии несколько иная. Эдди рассказывал мне, что в свое время он повздорил с другим светилом американской ли­тературы, Норманом Мейлером и крепко поколотил его. Видимо, у Стайрона были свои счеты с Мейлером, своя пи­сательская ревность или что-то там неподеленное. Не со­мневаюсь, узнать про то, что Мейлер получил по мордам, было ему приятно.

Когда к нам присоединился Эд Банкер со своей львиной головой и вонючей сигарой, работа быстро двинулась. Диалоги он переписывал со сказочной легкостью, но их получалось безумно много.